…Поэзия — души и кровь, и пот —
На крыльях вновь на землю донесёт
Дарованное небом откровенье…
ДУША
Моя душа распахнута, как дверь
купе при прохождении границы.
Моя душа как в зоопарке зверь,
как заштрихованная клеткой птица.
Моя душа заключена в тюрьме
условностей, законов, тела, быта.
Моя душа затеряна во тьме
забвения всех тех, кем позабыта.
Моя душа — причудливая смесь
воспоминаний, опыта былого,
надежд, мечтаний, упований — весь
набор неизлечимого больного.
Пускай душа мерцающей звездой
всего на миг взойдёт на небосвод, но
дороже ей не вечный мир иной,
а этой краткой жизни несвобода.
БЛАГОСЛОВ
Благословен ночной покой,
ночная тишина.
Благословен февральский зной
и эта ночь без сна.
Благословенна в этот час
не спящая жара,
тем более в Москве сейчас
мороз и снег с утра.
Благословенны океан,
шум волн и ветерок.
Благословенны спящий кран,
молчащий водосток.
Благословенен силуэт —
на чёрном —
чёрных крон,
в ночи парящих
окон свет
и тёмных окон сон.
Благословенны те, кому
старается помочь,
к стеклу прикладывая тьму
салфеткой влажной,
ночь.
Благословенны и друзья
далёкие мои,
и женщины, которых я
когда-нибудь любил.
Благословенны головы
и сердца миражи.
Благословенна неба высь.
Благословенна жизнь.
Благословенна тайна строк,
связующих в одно
в груди трепещущий комок
и бездну за окном.
ДВЕ ГИТАРЫ
Аккорды — взмахи крыльев двух гитар.
Мелодия в 12 струн летит,
как будто абрикосовый пожар
рассвета поднимается в зенит.
Мелодия как дерево растет
и распускает прямо на глазах
на нотном стане веток листья нот
и спрятанные в них птиц голоса.
Гитары, как любовники, себя
друг другу отдавая до конца,
в одно сливают все свои два «я» —
двух голосов тела и дек сердца.
У двух гитар — единый звукоряд,
мелодия — судьба — у них одна.
Когда гитары вместе говорят,
то, кажется, мелодия — без дна.
Легко летают пальцы-птицы над
натянутыми проводами струн,
меж двух столбов — один гитарный лад
и провода гудят как на ветру.
Дуэт сложнее соло потому,
что трудно с полуфразы понимать
как правильно, когда и кто кому
порою просто должен подыграть…
Гитарам для дуэта нужен дар
взаимопонимания и такт.
Мелодия для наших двух гитар
звучала несколько не так…
Но верится: расцветится зенит
и снова у сердец не будет дна,
когда на крыльях двух гитар взлетит
двух голосов мелодия одна —
из пепла птица Феникс оживет,
и вновь на нотном стане — в небесах —
распустятся цветы и листья нот
и в них таящиеся голоса.
ВОЛШЕБНАЯ ПАЛОЧКА
Волшебная палочка есть, существует!
Я сам – и волшебник, и маг!
Налево шаманю, направо колдую —
машу ею этак и так.
Она открывает волшебные двери
в чертоги фантазий и снов —
она позволяет на время поверить
в чудесные сказки кино.
Она заживляет на сердце ранку
и лечит тело от ран.
Она превращает почти в самобранку
почти что любой ресторан.
Конечно, порой её пассы – мимо:
она не может вернуть
ушедшей (выставившей) любимой,
согреть остывшую грудь.
Она не поможет снять камень с шеи
так просто, как с пальца кольцо, —
на яшме памяти, как на камее,
высеченное лицо.
Волшебную палочку очень удобно
хранить (вот что значит прогресс)
в бумажнике между других, ей подобных,
вершительниц малых чудес.
Её волшебства ограничены сметой:
быть может, вот-вот сообщит
мой банк, что опять у кудесницы этой
исчерпан желаний лимит.
ВЕТЕРАНЫ
Уже давно на праздничных парадах
в строю колонны Вашей больше нет —
всё тяжелее с каждым днём награды,
котомка лет и память о войне.
День ото дня всё больше ноют раны,
последней битвы приближая срок.
Мне кажется, в глазах у ветеранов
стоит вопрос:
«Скажи, cынок,
зачем мы шли в атаку, в рукопашной
друзей теряли, вечно молодых, —
затем ли, чтобы вы отчизну нашу
спустя полвека превратили в дым?
Как получилось так, что обманули
вы наши ожидания и сны?
Мы шли за нашу Родину под пули,
а вы без боя сдали полстраны.»
Мне стыдно перед теми, кто не трусил,
кто, в будущее веря, шёл вперёд,
кто воевал и жил в одном союзе,
а нынче и не знает, где живёт.
Помпезные военные парады
и пышность славословия едва ль
заменят эту пустоту утраты,
как павшего посмертная медаль.
Вас меньше с каждым годом на парадах,
как некогда на фронте с каждым днём.
Не так, как есть, нам было бы Вас надо
благодарить за то, что мы живём.
Мне стыдно, что не можем защитить Вас,
когда Вам на медали и мундир
потомки тех, кого Вы били в битвах,
кого Вы победили, льют кефир.
У каждого из Вас своя есть повесть
о пройденных дорогах той войны.
Из Ваших глаз в глаза мне смотрит совесть
бесславно нами преданной страны.
Глаза в глаза — глаза я опускаю.
Нет у меня для оправданья слов.
Так на вопрос «Где брат твой Авель?»
Каин
ответ свой дать был тоже не готов.
БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК
Спасибо Вам за то, что Вы сражались,
за то, что нашу Родину спасли.
Спасибо Вам! Но в сердце — боль и жалость:
самих себя Вы не уберегли.
Пускай ещё я знаю маловато
о той большой войне, но знаю я:
Вы бабушку мою спасли когда-то,
а, значит, папу… значит, и меня…
Нельзя извлечь из прошлого осколок,
который в нём оставила война, —
табличка на фасаде нашей школы
хранит в шеренгах Ваши имена.
(выступление дочки в школе на Дне защитника Отечества )
УХОДИТ ЭПОХА
Уходит эпоха.
Уходят с эпохой
как волны — за валом вал —
все те, кто её
до последнего вздоха
собою, как мог, прикрывал.
Страдает память от малокровья —
не помнит обид и бед.
Она безнадёжно больна любовью
к тому, чего больше нет.
Уходит эпоха с секундой каждой,
как мёд из надрезанных сот.
Уходит эпоха, пока однажды
она совсем не уйдёт.
Так и должно быть это, вроде,
но слишком уж быстро бежит —
за горизонт как солнце заходит
эпоха с названием «жизнь».
Она — корабль, плывущий навстречу
сладкому пенью сирен,
она — две группы цифр с навечно
связующим их тире.
Эпоха уходит как суша под воду
по пяди. Ещё чуть-чуть —
укроет некогда гордые своды
осевшая илом муть.
Уходит эпоха огромных свершений,
великих, прекрасных побед,
эпоха чудовищных заблуждений
и неизбывных бед.
Теряют свой прежний смысл понемногу
заветы её страниц.
Отмечена вехами некрологов
потеря её границ.
Теперь ты сам — часть её постамента.
За то, что ты жил и пел,
срываешь последние аплодисменты
собравшихся у ЦДЛ.
(Прощание с Е.Евтушенко,
Центральный дом литераторов,
Москва, 11.04.17)
